KEIRA LILITH RHODES // КИРА ЛИЛИТ РОУДС, 18
студентка i курса в «university of waterloo», физ-мат, биомедицинская инженерия или онкология (madison davenport)

кире давно не десять и она не ловит по комнате солнечных зайчиков. кире не десять и мама не вплетает ей в чуть рыжеватые волосы ленточки: белую, красную, розовую. кире не десять и рана почти не болит. карточный домик, хранивший в себе весь этот замечательный мир, оставлен на антресоли, она знает, что воспоминания никого не залечат. сказки живут только в прошлом, с двенадцати она трезво смотрит на мир. ей не важно, что правильно и неправильно в общем сознании, весь мир, в большинстве своем - дураки. кира читает старые книжки и втайне хочет любви. прячется в водолазку, волосы распускает до плеч, не одевается ни во что примечательное. ей кажется, что мир - лучше всего, когда тебе двадцать три. эту закономерность себе она объясняет по-разному и искренне надеется не нахлебаться проблем до того, как часы упадут на число двадцать три.
она ненавидит отца, слишком упрямого и слишком упёртого, такого правильного, что тошнит. не способен лишний раз промолчать, не способен сдержать себя, заткнуть в себе все порывы. никто не просит его защиты, а его все равно тянет всех и всё опекать. кира цедит сквозь зубы: ты задушил её. кира толкает его в спину: ты убил её. восемь лет она дышала свободной грудью. восемь лет не делила с ним кров. восемь лет не чувствовала воздух, наэлектризованный по углам комнат. восемь лет нефильтрованного спокойствия. ей было десять, и она не знала кого винить.
кира смеётся в его объятиях только на фотографиях. кира пачкает пальцы в мороженном и рисует усы отцу. рядом - дарен руками хватается за живот. двадцать седьмое июня, девять ноль ноль. мама за кадром, дрожащие руки сбивают фокус. дарен и мама, как они там без неё? клялись, что не смогут, не выдержат. клялись, что будут с ней до конца. тело брата, разорванное, под закрытой крышкой, мама боролась с раком, как только могла. где ты был, когда ей стало плохо? где ты был, когда она умерла?
ей было девять, когда брата не стало. киган был рядом, на самых кончиках пальцев, но не смог спасти.
ей было десять, когда он шумно зашёл в квартиру, выпалив: я убил этого мудака. сьюзен, убил.
ей было семь, когда единственный раз по гостиной разошёлся треск - киган поднял руку на женщину, которую больше всего любил. кира видела. кира не знала такую игру.
ей было двенадцать, когда мамы не стало и она захлебнулась в своей крови. тётя карли была рядом. кира больше других помнит тот день.
он возвращается из тюрьмы не в распахнутые объятия. она смотрит ему в затылок, чувствуя, как слёзы подкатывают к самому горлу. прокручивает в голове имена. представляешь, её отца упекли в тюрьму. точно, я сам видел, как его повязали. похоже, он псих. а это передается? психичка, смотрите. кира, что тебе прописали сегодня? кира кусает губы и не прячет пачки с никотиновым ядом. он ей - никто. не станет ей кем-то никогда-либо больше.

дополнительно: коротко о семье:
мать - сьюзен, погибла шесть лет назад от рака лёгких. старший брат - дарен, скончался летом восьмого во время одного из террористических актов в торговом центре. отец - киган (хеллоитсми), некогда сержант полиции, в виду некоторых обстоятельств (нет, не продажный коп и вовсе не мафия) оказался в тюрьме и теперь, спустя восемь лет, вышел. всё это время находилась под опекой тёти со стороны отца, карли.
безумно ждём и любим, ответим на все вопросы и непременно украдем в сюжет.

HANS // ХАНС, 24
рыбак (aneurin barnard¹)

Легенды о смотрителе маяка, чьё сердце разбито солёными волнами моря, знает каждый житель крохотной канадской деревушки. Некоторые боятся подходить к маяку, будучи уверенными, что не успокоившийся дух смотрителя затянет в морскую бездну каждого, кто побеспокоит святое сердцу его место, и без конца твердят, будто каждое пятое апреля видят силуэт бородатого мужчины, одетого в старую куртку, что проела моль; некоторые слетаются к свету маяка, как мотыльки на огонь, надеясь, что найдут там что-то из прошлых эпох. Другие посмеиваются над первыми двумя, называя всё детскими сказками, и скептично поглядывают на маяк, чуть прищуривая глаза.
Ханс не относится ни к первым, ни ко вторым, ни к третьим.
Ханс вырос среди скал, среди шума волн и крика чаек. Будучи сыном смотрителя маяка, он всячески помогает отцу: включает и выключает свет, чтобы корабли не сбивались с курса, следит за тем, чтобы нежелательные гости не забирались внутрь, а так же время от времени рыбачит, чтобы хоть чем-то занимать себя во время скуки. Филип начал работать смотрителем маяка после смерти своего отца — дед и прадед Ханса владели маяком, и мальчик с детства знал, что в будущем ему нужно будет обязательно заиметь сына, чтобы продолжить семейное дело.
В Пеггис Ков все считают его довольно странным парнем — он предпочитает одиночество молодёжным вечеринкам, у него нет друзей и девушки. Ханс нелюдим и молчалив, ему больше нравится разговаривать с морем — он навеки влюблён в его шум, в крики птиц и в воздух, что бывает после дождя.

Мать Ханса называли Розой — она не только носила это имя, но ещё и пахла как роза, любила цветы, владея совсем крошечной оранжереей, где выращивала дорогие сердцу розы, нежные ромашки, прекрасные пионы и еще несколько видов, что привозила из теплых стран. Розмари была живее всех живых, смеялась и танцевала под Боуи.
В 1998 году Розмари ставят диагноз «ранняя Болезнь Альцгеймера».
Врачи говорили, что такие случае редки. Что деменция начинает развиваться в более позднем возрасте.
Врачи говорили, что такое случается, и это не исправить.
Сначала Роза забывала названия цветов, что знала наизусть. Потом — телефонные номера и некоторые слова. Через несколько недель она начала забывать имена. Изредка она вспоминала, но слишком часто терялась.
За несколько месяцев до смерти Розмари пришлось оставить оранжерею, и за ней начинает ухаживать шестилетний Ханс по просьбе матери. В 1999 у неё развивается пневмония на фоне деменции. В 2000 году Розу сжирает болезнь, и она уходит из жизни. После смерти жены Филип старается оправиться от потери, говорит, что все хорошо, но каждый вечер закрывается от всех на самой вершине маяка, сидит в наблюдательном пункте и смотрит на море. Филип продолжает работу, посвятив всё свое время ей, и вскоре боль проходит.
Море излечит любую рану.

×××

Ханс уходит на лодке далеко в море, забрасывает сети и ждет. Некоторое время спустя он чувствует, как в сетях что-то запуталось. Ханс сбрасывает всю пойманную рыбу в ящик, а по прибытию на берег относит это в рыбную лавку; кое-что из улова он оставляет себе, и позже готовит рыбу на огне прямо на берегу моря у маяка. Разделив ужин с отцом, Ханс отправляется в никуда. Просто бродит по улицам, наблюдая за людьми. Ханс из таких, которые очень любопытны — вечно за чем-то носятся, не имея конкретной цели в жизни. Хансу хочется всего и сразу: хочется увидеть мир, хочется пить пиво в ирландском пабе, хочется сесть на корабль и уплыть за горизонт.
Оранжерея Розмари больше не цветёт, о ней некому заботиться (Ханс слишком занят маяком). Там внутри мёртвые цветы, и Ханс старается не заходить туда. Большую часть времени он проводит внутри старого маяка.
— Мальчишка-то поселился там вместе со своим отцом. Странные они, — Ханс слышит перешептывания за своей спиной, но не обращает внимания.
Ханс вспоминает о матери только с теплотой. Последние два года были очень трудными — его отец полностью посвящал своё время супруге, поэтому забота о маяке и оранжерее легла на плечи шестилетнего на тот момент Ханса. Он помнит, как стремительно менялась Розмари с каждым днём на протяжении последних нескольких месяцев жизни. Она забывала слова, имена. Однажды Ханс принёс ей свежие фрукты с рынка, а она его даже не узнала. Розмари кричала, стонала, плакала, но ни Филип, ни Ханс её не оставили, как бы она не просила.

— Однажды ты поймёшь... Я надеюсь, что поймёшь.
Филип нехотя подписывает документы, и Ханс копит внутри ненависть. Он не понимает, ни черта не понимает. Владельцем маяка становится пузатый мужчина из Америки — Ханс задаётся вопросами (зачем?; почему?; на кой, мать его, чёрт?), которые остаются без ответов. Отец продал самое дорогое, что было у них (было у Ханса), наплевав на память предков, на семейное дело, абсолютно на всё.
Ханса больше ничего здесь не держит. Он собирает вещи и отправляется к тёте в Уотерлу, надеясь, что там найдёт новый дом.

×××

Каждый месяц Ханс отмечает на карте места, в которые ему хотелось бы отправиться, складывает в стеклянную банку деньги, что удалось выручить с продажи рыбы, и с продаж на ebay.com некоторых личных вещей. Ханс знает, что когда-нибудь вырвется из Канады и отправится навстречу солнцу. Он хочет, чтобы Мор поехала с ним, чтобы бросила всё и рванула с ним исследовать лучшие миры.
— Поехали со мной, Мор! Вырвемся за пределы Уотерлу! Ты же хочешь этого. Давай сбежим, ну же!
Ханс впервые встречает Мор у реки два года назад, только переехав в Уотерлу. Он назвал бы это, пожалуй, стопроцентным попаданием — когда встречаешь родственную душу, становится уже трудно отпустить. Ханс рассказывает Мор о бескрайней синеве морей, о работе смотрителя, о своей матери Розе. Мор нечего дать ему взамен, поэтому она часто молчит. Ханс обжигает свои сухие руки о её ледяные плечи, но продолжает обнимать, потому что знает, что так нужно.

Мор шепчет:
Безумец с маяка, поведай мне свою историю в очередной раз, солги мне снова обо всем на свете. Прошу, подскажи путь с помощью света, который подвластен только тебе.

Мор Венстра смеётся, когда он рассказывает ей небылицы, забавные истории, размахивая руками во время повествования.
— Только представь какие чудеса нас ждут впереди! Огромные пирамиды в Египте, Римский Колизей, Стоунхендж в Англии! А если повезет, то мы сможем даже найти Ноев Ковчег, или... или, представь, найдем Атлантиду! — Ханс говорит быстро, переходя с темы на тему, а Мор лишь улыбается, повторяя, что он слишком много мечтает.
— Наше место там, Мор, прямо за горизонтом! Поехали со мной...
В воздухе нависает магическая тишина, когда он играет на гитаре, сидя на деревянной пристани у самой воды вместе с девушкой из книжного магазина, и поёт песни, которые пела в детстве ему мама: о кельтах, викингах, загадочной Атлантиде и других мирах — кажется в те мгновения даже птицы замолкают, а река бесшумными волнами подбирается ближе, чтобы тоже послушать.
Ханс согревает ледяные пальцы Мор в своих руках и, глядя ей прямо в глаза, говорит о таинствах, которые они могут увидеть вместе.

дополнительно: я хочу того, кто разделит с Мор океан, кто будет похож на неё, и в то же время будет совершенной противоположностью. Кто будет проводить с ней время на пристани, зажигать для неё огонь маяка, освещать звезды. Мор нужен мальчик-спасение, мальчик-свет, мальчик-морозное море.
Планируется, что в будущем Мор сбежит из Уотерлу вместе с Хансом.
¹ — внешность обсуждаема, но хотелось бы именно Анейрина, потому что:

Courtney Burroughs//Кортни Берроуз, 40+
(vera farmiga, lisa kudrow, alex kingston, ellen pompeo)

Когда-то давно, в другой жизни, Кортни из южного штата Кентукки умела быть счастливой. У нее был прекрасный голос, она пела в церковном хоре, принимала активное участие в жизни школы и своего небольшого провинциального городка. Она любила платья нежных тонов, ободочки и туфельки с закругленными носами. Кортни из южного штата была прекрасна со всех сторон. Ее жизнь была распланирована на годы вперед, свадьба, белый забор, накрахмаленные платья, идеальный муж и парочка милых детишек. Все так бы и сложилось, но после выпуска из школы Кортни отправляется погостить к своей бабке в Канаду. Небольшое путешествие перед вступлением во взрослую жизнь. Тогда она еще не знала, что покидает солнечный штат Кентукки навсегда.

Знакомство с Куртом стало переломным моментом, разделившим жизнь на «до» и «после». Летний роман перерос в настоящую любовь, так бывает, особенно, у юных и впечатлительных. Кортни давно распрощалась с образом идеальной девочки, она постоянно пробовала что-то новое, ее было не остановить. С каждым днем ей становилось все мало и она требовала больше. Она нуждалась в острых ощущениях, ей не хватало новизны и Курт потакал любому ее капризу. Они колесили по стране, употребляли, знакомились с новыми людьми, всегда находились в движении, бежали от мира. И не важно куда, лишь бы вдвоем.

А потом их стало трое и все пошло куда-то не туда. Кортни честно старалась быть хорошей мамой, она даже любила свою дочь, просто не так сильно как жизнь, которую пришлось оставить. Играть в семью было даже интересно, ведь Курт всегда находился рядом, из него получился прекрасный отец, только вот Кортни хотела видеть в нем бродягу, романтика с большой дороги, а не заботливого папашку, который пеленки по ночам меняет. Любить Аниту с каждым годом становилось все сложнее. Кортни скучала по старой жизни, она задыхалась в тесном городишке, желала вырваться из него, только вот, когда представился шанс — испугалась.

Курта не стало внезапно. Он вышел в магазин и назад не вернулся. Несчастный случай. Так писали в газетах, которые Анита воровала у соседей. Мир потерял краски и Кортни больше ничего не хотела, только заполнить образовавшуюся пустоту. Были наркотики, алкоголь, случайные связи, много всякого дерьма, о котором сейчас и вспоминать не стоит. Годы шли, ненавидеть Аниту становилось все проще. Скандалы в их доме происходили все чаще, порой наведывались люди из органов опеки и Кортни бы рада была скинуть дочь на чужие плечи, но память о Курте всякий раз останавливала ее и она вяло начинала бороться за своего ребенка. Но стоило властям скрыться за поворотом и все повторялось по кругу. Так они и жили.

дополнительно: я намеренно не стала прописывать как обстоят дела в жизни Кортни на данный момент. Думаю, из этого персонажа можно многое слепить и двигаться в том направлении, которое вам будет ближе. Можно дать ей цель в жизни, направить в клинику и показать путь борьбы с зависимостью, попытку вырваться из болота, в котором она барахтается. Можно нырнуть в омут с головой и раскрывать грязные и порочные тайны жизни тихого городка. Чтобы полноценно и интересно отыграть этого персонажа вам нужна будет хорошая фантазия и реальное желание развивать намеченную сюжетную линию. Я ищу самостоятельного игрока, который в состоянии отвечать за своего персонажа. Многие моменты можно обсудить и изменить, я всегда открыта для диалога.

marvin brooke // марвин брук, 38-40
боксер, тренер по боксу, директор спортивной школы (woody harrelson)

после двенадцатого раунда нужно просто вытащить раздробленную челюсть и самообладание из себя, поставить на полку рядом с табличкой о наследственных болезнях, послать всех нахер, да? разбежаться и скинуться с ринга словно в пропасть; если самоубийства могли бы быть не так драматичны, то их точно никто не придумал бы, да? эрджи стоит у старой плиты, обжигая себя кухонным теплом, помешивая томатный соус. можно напиться, можно не сдавать курсовую в срок; можно только есть и зарабатывать деньги на том, что блондинки всегда бьют чуть сильнее рыжеголовых. другая история; их обоих можно измерить золотом и чужими криками боли, но кому теперь интересно оценивать чужие победы. эрджи плачет после первого провального теста и секса на одном и том же плече марвина брука. накаченном, сильном и независимом. плече, которое не устает посмеиваться над несуществующими проблемами, но если надо врежет любому, кто скажет: бабы на ринге - это камеди клаб.

- детка, слышала? есть такое поверие, мол если дружба тянется больше пятнадцати лет, то вы точно вместе кого-то уже убивали. хотя бы на подсознательном уровне, просто оберегая себя от судебных тяжб, звона решеток и однополого секса в душевых.
- гребаный ты гомофоб, я принесла из видеопроката горбатую гору, ты оценишь.

потом нужно оказаться в каком-нибудь крохотном пабе, где все друг друга знают, но каждую ночь приходят люди в черном и нажимают на свою волшебную мигалку. снова несколько пинт пива, везде сплошной мордобой. эрджи тянет брука в галерею искусств посмотреть какую-то сызнова завезенную выставку. новомодную; требующую от людей высоких мыслей и выводов. у брука на каждую экспозицию находится новая ядовитая порция мата, и не потому что бескультурье - это власть. просто есть люди, которые плачут над бахом исключительно дома, чтобы никому ничего не показывать. эрджи только один раз видела у марвина состояние бессловесного восторга, - после совместного просмотра 'расемона' акиры куросавы. больше японских режиссеров они вместе не смотрели; брук сам поставил табу.

- у вас здесь соревнования, кто дальше плюнет кровью, я смотрю? -  марвин брук тянет руку вверх, как бы тонко намекая, что или разбегаемся, или начинаем работать в полную мощь. таких отличительных манер и выдержки этим места не видели столь давно, что кажется, сама памелла-мать-его-андерсон могла бы прикинуться королевой британских земель и прокатить, ну ей богу. эрджи упрямо кивает, выбирается с ринга и собирает сумку; ей двадцать два и нужно к матери, та вроде больна и стоит подумать о покупке лекарств прежде, чем все аптеки их городишка закроются. покажут сердобольный fuck your mind, baby сквозь пыльные витрины. марвин останавливает ее в дверях своим молчаливым взглядом; это красноречивое умение выделять главные детали в поведении каждого не скрывает истины от него ни на секунду:
- слушай, детка, я расскажу тебе историю. про боксершу, которая многое умела, но все спустила в унитаз из-за гордости, - делает паузу, низвергая венеру милосскую, которой, кстати, к сожалению, нечем бить в ответ в самую гущу событий,
- или из-за быта?

он ненамного старше, но кажется даже большим авторитетом, чем действующий парламент где-то на задворках столицы; марвин четко проговаривает цели, и даже спустя столько лет, с бутылкой пива в рваной майке дома - восстанавливает себя аки идола среди этих иисусов, джастинов биберов и других ярких гномов десятилетия. он склоняет самые немыслимые слова в обороты такого рода, от которых даже у матерых побитых законченных уродов в глотке тошнит и мутит. надевает перчатки на почти идеальные руки, становясь демиургом среди неотесанных волков. первенство, лучший внутри любых стен, где в криках можно разобрать его имя на м. вы хотите видеть живую легенду? он, скорее всего, запишет вас на тренировку, сдерет гору денег и пошлет, если вдруг останетесь недовольны. эрджи любит его правоту и готовить ему крахмальные крем-супы; отношения из разряда:

- я не твоя кухарка, милый, но все равно не стану травить этот стейк ядом для крыс.
- думаешь, моя бы стала?

бойдлин даже когда-то гладила ему рубашки, но потом подарила специальный паровой утюг, закрепленный огромным ожерельем на шее мулатки-шлюхи.
с днем рождения, дорогой.

- марвин, скорее всего, канадец, ибо я боюсь наваливать на вас проблемы с эмиграцией, волокитой и бюрократией. мне было бы приятно, если они выросли в одном дворе, ибо мужчина действительно в возрасте недалеко ушел от эрджи, почему бы не выскоблить эту связь в песках времени? скорее всего, их родители водили к друг другу на лимонные пироги; почему нет.
- профессиональный боксер, известный в стране. да-да, этот малый уже закончил карьеру. его имя гремело по всей канаде восемь лет назад, не сходило с плакатов; а любезные нимфетки, старлетки и иже с ними до сих пор утирают сопли, слюни и выжимают свои яркие стринги при виде его на улице. уотерлоу - город маленький, отбоя не дадут, уж поверьте.
- на данный момент преподает бокс в школе, где учился, где семь лет назад работала рука об руку с ним и эрджи. они с бойдлин тренировалась вместе, впрочем, марвин как мужчина всегда старался быть для нее сначала наставником, а потом уже партнером. она это ценит до сих пор, можете не сомневаться. если по срокам и датам, а еще карьерному росту, - брук уже может быть директором школы, вполне. ибо провел в ней больше тридцати лет, начиная как ученик, естественно. тренерской деятельностью занимается со своего двадцати одного. подготовил немало интересных для современного бокса личностей.
- именно марвин замял скандал, из-за которого эрджи бойдлин покинула школу, окончив всю свою боксерскую деятельность в один день. подробнее расскажу при личном общении;
- марвин и эрджи - хорошие друзья; я бы даже сказала - невероятно-классные. эдакие дживс и вустер, атос и дартаньян. возможно, они встречались в очень далекой молодости, но сейчас максимум их близости - распитие алкогольных напитков из одного стакана. он прекрасно знает, что эрджи не взирая на полное равнодушие к гендеру, в последнее время больше тяготеет к девочкам и особо не стремится возвращать ее на путь истинный. эти ребята прошли и огонь, и воду. можно придумать огромное множество проблем с боями, со школой, с учениками. разбавить эту салатную смесь бытовухой и столкновением темпераментов, чтобы уж наверняка было и увлекательно, и реалистично. я найду, чем нам заняться, дорогуша.
- у марвина есть приемная дочь, она уже на форуме - билли брук. очень интересная девочка, к воспитанию которой будет причастна и сама эрджи.
- внешность для сладенького придумалась раньше, чем я начала описывать судьбу эрджи, посему буду очень плакать, если захотите сменить; впрочем обсудим.

дополнительно: во-первых, это не в пару. во-вторых, я все равно жду его страстно, чтобы играть. играть в дружбу, в сотрудничество, в работу. для эрджи - он дорогой человек, целостная личность; иногда ей кажется, что они не знакомы вовсе, что она совершенно не понимает, какой он на самом деле. так что приходите и расскажите ей обо всем.